— Нет, сегодня уже вышли на работу,— ответил Кяба-
— И чего вы крутите! — продолжал лавочник.— Сегодня бастуете, завтра работаете. Забастовали — так и бастуйте подряд сколько вам надо, а то путаете грешное с праведным. Откуда я знаю — причитается тебе что-нибудь в эту получку или нет? Так же и другим. Но по счету все равно расквитаться надо — это уже моя получка! За тобой там тоже кругленькая сумма...— Лавочник порылся в пачке синих тетрадок, вытащил одну из них и принялся перелистывать, бормоча: — Ну да, у тебя уже вон сколько набежало... Я твоей жене говорил: если Кяба бастует и получки у «его не будет, так я тоже забастую. Долго ли я один протяну, если все бастуют? Правильно, а?
Но Кяба ие ответил, кажется ли ему это правильным. Его мнение было бы, наверно, прямо противоположным: ведь если и лавочник вздумает бастовать, чем же тогда кормить ребят? Кроме того, Кяба бастует, так сказать, не только за себя, но и за лавочника. Лавочник и сам одобряет борьбу за свободу, но только он не может понять — к чему эти стычки с казаками или с фабрикантами. Какая у нас вообще может быть вражда к кому-либо, кроме помещиков? Это же наш казак, это наш фабрикант, это наш жандарм и наш царь! Таково было непоколебимое убеждение лавочника. Поэтому он постоянно говорил каждому, кто хотел его слушать,— пускай, дескать, рабочие тешатся своими забастовками сколько хотят, ко если дело и впрямь дойдет до драки, то это будет драка только с помещиками. Таким образом, лавочник не придавал серьезного значения забастовкам, в которых участвовал Кяба. Кяба это знал, он не стал излагать лавочнику свои соображения, а только повторил:
— Нет, сегодня уже работали, завтра тоже выйдем, так что получка...
— Ну, тогда я тоже не бастую,— вставил лавочник.— Будет у тебя получка — будет и у меня, ты человек честный.
— Мне чужого не надо, это верно,— подтвердил Кяба.— А только, знаешь, у нас начали людей с работы выкидывать. У кого башка чуть-чуть варит, тому расчет в зубы — и за ворота! Сыщики, шпики проклятые, донесли.
Индрек мог бы уже уйти — он получил всю (Нужную ему снедь. Но лавочник считал, что его лавка — так сказать, учреждение общественное и его работа — так сказать, «культурная» работа, а значит, и он сам немного причастен к культуре. Поэтому он хотел, чтобы Индрек тоже вставил свое слово, высказал свое мнение. Раз уж здесь общественное учреждение, то пусть каждый выскажется, чтобы было совсем «по-кульдурному». Как раз в ту минуту, когда Индрек, держа в одной руке свои кое-как завернутые покупки, протянул другую, чтобы открыть дверь, лавочник окликнул его:
— Ну, сударь, а когда же мы с вами начнем бунтовать? Начнем, так сказать, настоящую культурную работу делать?